В начале ХХ в. украинская национальная идеология в различных вариантах стала ведущим этническим национальным дискурсом на украинских землях Российской империи. Интегральной частью украинского национального дискурса были малорусские и украинские монархисты, включая большинство участников черносотенных организаций на украинских этнических землях. Важным маркером принадлежности малорусских монархистов к украинскому национальному дискурсу было их отношение к Тарасу Шевченко и его творчеству. Положительное отношение к Тарасу Шевченко было распространено среди этнических украинцев, которые были как сторонниками Российской империи и династии Романовых, так и выступали против них. В 1905-1914 гг. малорусские / украинские монархисты были самой массовой политической силой на украинских этнических землях Российской империи. На территории Украины проживало около 200 из 400 тысяч членов «Союза русского народа».¹

В отличие от доминирующего сегодня представления о радикальном антагонизме между имперским монархизмом и творчеством Тараса Шевченко, монархисты Российской империи до 1910-х гг. не препятствовали росту популярности поэта и могли активно использовать его произведения в своих целях. «Кобзарь» Т. Шевченко отлично подходил для антипольской и антиеврейской агитации русских и малорусских монархистов и царских властей при условии, что цензура изъяла из него всё неудобное. Кроме того, у Т. Шевченко было много лирических и романтических стихотворений, которые становились популярными из-за своей художественной ценности, интереса этнических украинцев к своей национальной культуре и истории, а также популярности в Российской империи народничества и обращения к «народным истокам». Десятки изданий Кобзаря на украинском и русском языке в Российской империи вышли как результат высокого общественного спроса и благодаря высокому спросу были оправданы с коммерческой точки зрения.

Переломным моментом в отношении царских властей и про этнически русских монархистов к Т. Шевченко и его творчеству стало полностью отрицательным, стали события вокруг празднования 100-летия со дня рождения Т. Шевченко в 1914 г. Подготовка к празднованию происходила в условиях нараставшего скандала, вызванного изданием в 1907 г. в Петербурге первого массового легального издания бесцензурного Кобзаря в Российской империи. Благодаря бесцензурному Кобзарю украинцы Российской империи смогли впервые ознакомиться с откровенно антирусскими и антицарскими радикальными взглядами поэта.

До 1910-х гг. использование имперскими властями и монархистами Т. Шевченко было похоже на использование Т. Шевченко для своей агитации советскими властями в 1920–1980-е гг. Советским режимом были запрещены к публикации все антирусские стихи и высказывания поэта. В то же время, были разрешены к публикации стихи и поэмы, где Т. Шевченко допускал вольнодумие к церковным догматам, а также высказывался против царизма, католицизма, униатства и угнетения украинцев помещиками, панами и польской шляхтой, но, разумеется не «москалями».

С помощью такого же инструменталистского подхода подходили к Т. Шевченко власти и монархисты Российской империи. Из «библии» украинского национального возрождения царской цензурой были исключены все антирусские, антицерковные и антицарские высказывания. Но зато, например, без купюр разрешалась публикация поэмы «Гайдамаки», где было описано крайне жестокое, безжалостное и поголовное уничтожение украинскими повстанцами польской шляхты, ксендзов, евреев и греко-католиков, включая женщин и детей.²

Положительное и толерантное отношение царской цензуры к массовым изданиям «Гайдамаков» – именно к этому, одному из самых резких, радикальных и шокирующих произведений Т. Шевченко, находится в явном диссонансе с жёсткой цензурой царских властей в отношении остального творчества поэта.³ До второй половины 1900-х гг. российской цензурой к изданию допускались в основном только лирические и романтичные места из произведений Т. Шевченко с максимальным усечением социальных и украинских национальных моментов. Можно предположить, что на свободную публикацию поэмы «Гайдамаки» влияла мощная пропагандистская компания в Российской империи против польского национального движения после подавления польского освободительного восстания 1830-1831 гг. и во время и после польского национально-освободительного восстания 1863-1864 гг. Радикальная антипольская и антикатолическая направленность «Гайдамаков» если и не была полностью в общеимперском антипольском тренде, то по крайней мере воздействовала на массовое сознание в том же направлении.

Значение «Гайдамаков» для антикатолической пропаганды по всей видимости хорошо понимали, как участники украинского движения, так и малорусские монархисты включая православное духовенство. В этом отношении весьма показательно воспоминание о беседе участника украинского движения с Надднепрянщины Василя Дмитрюка и греко-католического священника Ярослава Кекиша в селе Гологорыпод г. Золочевым в Восточной Галиции в 1915 г. В. Дмитрук был выпускником Холмской православной духовной семинарии и в 1905-1908 гг. служил дьяком в архиерейской церкви лидера монархистов на Холмщине и члена Совета черносотенного Всероссийского национального союза епископа люблинского и викария Холмской и Варшавской епархий Евлогия Георгиевского.⁴ В ответ на идею греко-католического священника о желательности перехода всех украинцев в греко-католическую церковь чтобы объединить нацию, В. Дмитрук ответил, что теоретически эта идея была хорошая, но на практике маловероятная. Свою позицию В. Дмитрук подкрепил тем фактом, что украинцы Российской империи были воспитаны на антикатолических «Гайдамаках» Т. Шевченко и повести «Тарас Бульба» Н. Гоголя.⁵

Именно в соответствии с духом историко-патриотических произведений Т. Шевченко был выдержан первоначальный вариант памятника Богдану Хмельницкому, который был установлен в Киеве в 1888 г. Он был создан по инициативе основателей украинской исторической школы Николая Костомарова и Михаила Максимовича, а также оппонента украинофилов историка Михаила Юзефовича. В начале проект скульптора Михаила Микешина предполагал, что конь гетмана фактически убивал польского шляхтича, еврея-арендатора и иезуита, сталкивая их со скалы, перед которой малоросс, червонорос, т. е. галицкий украинец, белорус и великоросс слушали бы песню слепого кобзаря.⁶ Влияние на первоначальный проект памятника творчества Тараса Шевченко было несомненным. Скульптор лично знал поэта и иллюстрировал его произведения, включая «Гайдамаков». Также не случайно, что в 1880-е гг. М. Микешин пытался включить фигуру Т. Шевченко в свой памятник 1000-летия Руси в Великом Новгороде, на котором были изображены наиболее значимые личности российской истории.⁷

«Гайдамаки» были не единственным произведением Т. Шевченко, где сквозила народная ненависть к полякам и евреям. Можно также указать ещё стихотворения «Варнак», «Тарасова ночь» и др. В целом власти Российской империи, малорусских монархистов и с 1905 г. черносотенцев вполне устраивали такие места в произведениях Т. Шевченко, где он говорил о запроданной «ляхами» и «жидам» вере во времена нахождения украинских земель в Речи Посполитой,⁸ «клятом жидюге», который «дрожа изогнувшись» считает деньги⁹ и бескомпромиссной борьбе украинских казаков и православных против «панов», «католиков», «униатов» и «жидов» вплоть до убийства православным украинским казаком собственных детей если они были крещены в католическом обряде.¹⁰

При желании монархисты и черносотенцы из Союза русского народа и Союза русского народа имени Архистратига Михаила Архангела могли видеть прямую историческую параллель между их борьбой с поляками, католицизмом и евреями и призывом к Михаилу Архангелу православного священника во время освящения ножей, чтобы резать поляков и католиков в «Гайдамаках» Т. Шевченко.¹¹ Один из лидеров Союза русского народа и создатель Союза Михаила Архангела Владимир Пуришкевич, выступая на трибуне Государственной думы Российской империи, даже заявил, что «Тарас Шевченко во многих смыслах являлся лицом, которое разделяло наши (т.е. черносотенные – К.Ф.) политические воззрения».¹² Во многом похожей позиции придерживался и автор опубликованной в 1914 г. статьи «Шевченко и евреи» в промонархической екатеринославской газете «Русская правда». Автор статьи утверждал, что «Шевченко неоднократно упоминает в своем Кобзаре о евреях или, выражаясь его языком, о «жидах». И везде с этим словом «жид» у него соединяется какое-то особенно жгучее чувство ненависти».¹³

В начале 20 в. антипольские и антиеврейские исторические взгляды в произведениях Т. Шевченко и части украинского движения не могли встретить неприятие православного духовенства, иерархов православной церкви, имперского чиновничества и интеллигенции на украинских землях. Большинство среди них были местными уроженцами и содержание Кобзаря Т. Шевченко было им близко и понятно. Более того, эти взгляды при условии замалчивания антицарских и антирусских высказываний поэта как нельзя лучше соответствовали антипольской и антиеврейской агитации, а также воспитанию приверженности православию. В 1905 г. черносотенцы и православная церковь начали особенно активно и широкомасштабно использовать такие исторические концепции в своей работе с украинским крестьянством.¹⁴

До 1910-х гг. малорусские и имперские монархисты без всякого стеснения могли заявлять о себе как о почитателях творчества Т. Шевченко и во многих случаях способствовали его популяризации. По напечатанному тиражу Т. Шевченко был одним из самых издаваемых поэтов в Российской империи. Романтические песни и думы Кобзаря в переводе на русский язык были разрешены Министерством народного просвещения для распространения в библиотеках «низших» учебных заведений и бесплатных народных библиотеках. Читать Т. Шевченко было также разрешено солдатам царской армии. В предисловии к «народному» изданию Кобзаря 1903 г. указывалось, что «содержанием произведений Шевченко служило крестьянство Украйны в его прошлом и настоящем».¹⁵ В 1901 г. в виде бесплатного приложения к Вестнику казачьих войск была издана книга В. Кранихфельда «Т.Г. Шевченко, певец Украины и Запорожья». Из неё казаки и офицеры казачьих войск Российской империи могли узнать, что Т. Шевченко был «национальным пророком», с детства страдал от угнетения и пострадал от царских властей за свои убеждения. Кроме того, читатели книги могли ознакомиться с выдержками из стихотворений поэта на украинском языке и антирусской позицией поэта.¹⁶

Самым «популярным писателем» в Малороссии Тараса Шевченко назвал почетный председатель вологодского Союза русского народа, член Совета Русского собрания в 1911–1912 гг. член Государственного совета от Святейшего синода архиепископ Никон Рождественский.¹⁷ В полностью подконтрольных лидеру Союза русского народа на Волыни архиепископу Антонию Храповицкому Волынских епархиальных ведомостях в 1914 г. признавалось, что «интеллигентное общество Западного края» включая православных священников считало Т. Шевченко «лучшим выразителем поэтических дум и крестьянских настроений малороссийских губерний».¹⁸ В 1912 г. в агитационной черносотенной брошюре о депутатах – русских «националистах» 3-й Государственной думы было указано, что «националисты» одинаково гордятся» Тарасом Шевченко наряду с А. Пушкиным, Н. Некрасовым с А. Кольцовым и Н. Гоголем.¹⁹

С творчеством Т. Шевченко были хорошо знакомы одни из самых известных лидеров черносотенного движения в Украине архиепископы волынские и житомирские Антоний Храповицкий (1906-1914) и Евлогий Георгиевский (1914-1916), а также лидер Почаевского отдела Союза русского народа архимандрит Почаевской лавры Виталий Максименко. В Почаевском отделе Союза русского народа, центром которого была Почаевская православная лавра на Волыни, состояло ок. 25 % всех членов Союза русского народа в Российской империи. Почаевский отдел насчитывал около 100 тысяч членов, при этом всего членов Союза русского народа в Российской и империи было ок. 400 тысяч, из которых на украинских землях было около 200 тысяч.

По свидетельству Е. Георгиевского, он и А. Храповицкий наизусть знали стихи «Кобзаря».²⁰ Архимандрит В. Максименко цитировал стихи Т. Шевченко на украинском языке в своей «национально-патриотической» публицистике. В мае 1909 г. В. Максименко процитировал на украинском языке в русской транскрипции два четверостишия Т. Шевченко из стихотворения «Ой чого ти почорніло зелене поле?», чтобы усилить эмоциональное впечатление от своего призыва создать «национально-патриотический» мемориал в Казацких могилах под Берестечко.²¹ Тот же отрывок из стихотворения Т. Шевченко был использован В. Максименко ещё раз в письме к кубанским казакам в апреле 1914 г.²²

В июне 1914 г. в редакционной статье в издававшейся архимандритом Виталием Максименко газете Волынская жизнь было помещено на украинском языке четверостишие на из стихотворения Т. Шевченко «Разрытая могила»:

«Степи наши запроданы
Жидови. Нимоти,
Сыны наши выростают
На чужий роботи!...²³

Отрывок из стихотворения Шевченко был использован для усиления воздействия на читателей призыва противодействовать «инородцам». Подавляющее большинство читателей газеты были этническими украинцами. Вполне вероятно, что автором редакционной статьи был именно лидер почаевских черносотенцев В. Максименко. В любой случае публикация статьи не могла произойти без его одобрения. Весьма показательно, что само стихотворение Т. Шевченко в полном варианте было направлено в первую очередь не против «жидов» и «немцев», а против «москалей», которые мучили Украину и сдирали с неё залатанную сорочку и против коллаборантов из числа украинцев, которые им в этом помогали.²⁴

Лидер почаевских черносотенцев не только цитировал Т. Шевченка, но и открыто признавал его самым известным малорусским поэтом. В мае 1909 г. в «Почаевских известиях» под редакцией архимандрита В. Максименко был напечатан большой потрет Т. Шевченко художника Ивана Крамского и с подписью «Тарас Шевченко. Самый знаменитый малороссийский стихотворец.»²⁵ Не будет лишним ещё раз обратить внимание, что Почаевские известия были не только самой массовой черносотенной газетой на украинских землях, но и одной из самых известных и популярных черносотенных газет Российской империи. «Почаевские известия» являлись печатным органом Почаевского отдела Союза русского народа. Газета массово распространялись среди украинского крестьянства и в значительной мере способствовала широкому распространению Союза русского народа на украинских этнических землях.

Ярким примером признания главенствующей роли Т. Шевченко как украинского поэта малорусскими черносотенцами является редакционная политика издававшейся руководством Подольской православной епархии «политической, церковно-общественной и литературной» газеты Подолия. На второй странице 46-го номера газеты в 1906 г. была опубликована статья «Памяти Тараса Григорьевича Шевченко», в которой Т. Шевченко был назван «украинским народным поэтом».²⁶ При этом на первой странице было опубликовано объявление о собрании Камянец-подольского комитета промонархического Союза 17-го октября.²⁷ В последующем, издатели Подолии вышли из-под влияния Союза 17-го октября и по крайней мере уже в начале 1908 г. стали близкими к черносотенному Союзу русского народа. Тем не менее, это не повлияло на позитивное и крайне положительное отношение редакции газеты к Т. Шевченко. В феврале 1908 г. газета печатала воззвания Союза русского народа²⁸ и в том же феврале традиционно напечатала статью «Памяти Т. Г. Шевченко» в честь шевченковского юбилея. Т. Шевченко был назван в статье «великим украинским поэтом».²⁹

Кобзарь именно на украинском языке был прочитан известным черносотенным политиком, организатором Союза русского народа и создателем Союза Михаила Архангела депутатом Государственной думы Российской империи В. Пуришкевичем. На одном из заседаний Государственной думы 4-го созыва он процитировал на украинском языке отрывок одной поэмы Т. Шевченко "Відьма”.³⁰ Один из главных лидеров черносотенцев в Российской империи продемонстрировал, что он читал и понимал по-украински. Чтение Кобзаря на украинском языке было для В. Пуришкевича осознанным выбором. При желании, В. Пуришкевич мог прочитать Кобзарь и на русском – издания Кобзаря Т. Шевченко на русском языке были многочисленны.³¹

Председатель Киевского клуба русских националистов и известный черносотенный публицист Анатолий Савенко не только был знаком с творчеством Т. Шевченко, но и лично совершил паломничество на могилу поэта в Каневе. Во время посещения могилы А. Савенко оставил в памятной книге запись, в которой написал на украинском языке, что он приехал «до батьки Тараса Шевченко»,³² т.е. к своему отцу Тарасу Шевченко.

Произведения Т. Шевченко регулярно исполнялись на концертах православных церковных епархиальных училищ. Это свидетельствует, что Кобзарь был не только доступен их ученикам в библиотеках, нои что его популяризация одобрялась церковным руководством и преподавателями. В феврале 1909 г. на торжественном концерте в Волынском Витальевском женском училище на украинском языке была исполнена дума Т. Шевченко «На що мені чорні брови».На концерте присутствовали кременецкий епископ Амвросий Гудко, не менее чем сотня православных священников, включая членов и окружных руководителей Союза русского народа, а также практически все студенты Житомирской духовной семинарии. Программа концерта утверждалась лично епископом и все номера концерта включая исполнение думы Т. Шевченко были встречены бурным одобрением зрителей.³³

Положительное отношение А. Гудко к включению в концерт произведения Т. Шевченко не было случайным. Украинский язык Кобзаря Т. Шевченко был родным языком епископа. По всей видимости, епископ был этническим украинцем, так как родился в Люблинской губернии в 1867 г. и до 1875 г. вместе со своими родителями принадлежал к греко-католической церкви. При этом А.Гудко придерживался правых политических взглядов, был активным сторонником монархии Романовых и выступал против евреев и иудаизма.³⁴

Романс на слова Т. Шевченко «І широкою долину» был включен в программу учениц Полтавского епархиального женского училища 25 января 1909 г. Сам концерт традиционно был завершен «народным гимном» «Боже царя храни». Включение в концерт произведения Т. Шевченко и других украинских песен было для его организаторов вполне естественным. По свидетельству корреспондента Полтавских епархиальных ведомостей, классы в училище были «увешаны портретами Гоголя, Шевченко и Котляревского и убраны малороссийскими «рушниками»». При этом в парадных залах училища висели портреты императора Николая 2-го и его жены, украшенные не рушниками, а «гирляндами из сосны и искусственных роз».³⁵

Стихи Т. Шевченко не только были популярными среди малорусских монархистов и черносотенцев, но и по всей видимости оказывали влияние на часть промонархических авторов, которые писали и публиковались на украинском языке. Отдельно стоит остановится на возможном влиянии произведений Т. Шевченко на украиноязычных авторов печатных органов Почаевского отдела Союза русского народа. «Рабочий-малоросс» Н. Ворон, например, начал своё стихотворение «Реве та стогне жид проклятый»³⁶ явно перефразируя знаменитое стихотворение Т. Шевченко «Реве та стогне Дніпр широкий». Под влиянием стихотворных приёмов Т. Шевченко возможно было написано стихотворение на украинском языке «Невеселі думки» православного священника Георгия Тиховского, которое было опубликовано Почаевских известиях в мае 1909 г. В своём стихотворении священник, например, использует тот же поэтический приём обращения к гетману Богдану Хмельницкому «Богдане, Богдане» точно также как это сделал Т. Шевченко в антирусском стихотворении «Разрытая могила».³⁷

Эффективность использования Т. Шевченко и его поэтических образов для имперской пропаганды малорусских монархистов в Малороссии/Украине в корне поменялась в конце 1900-х – начале 1910-х гг. До этого времени об антицарских и антирусских произведениях и высказываниях поэта в Российской империи знала только очень небольшая группа интеллигенции и несколько чиновников. Ситуацию полностью изменило первое официальное издание Кобзаря в 1907 г., в котором были напечатаны все известные стихи и поэмы Тараса Шевченко без цензурных изъятий. Благодаря 1-му массовому бесцензурному легальному изданию Кобзаря на украинских землях Российской империи стали широко известны антирусские, антицарские и вольнодумные религиозные произведения поэта. Читатели, и в первую очередь этнические украинцы, впервые в массовом порядке смогли ознакомиться что-же на самом деле думал Т. Шевченко о русских царях, чиновниках и русском национальном гнете в таких сокращенных цензурой стихотворениях и поэмах, как «Розрита могила»,³⁸ «Кавказ»,³⁹ «Сон»⁴⁰ и др.

Издание в 1907 г. Прежде запрещённых стихотворений поэта фактически стало огромным разрушащим идеологическим потрясением для русской имперской идеи на украинских землях. Читающее население Малороссии/Украины вдруг осознало, что Т. Шевченко не менее остро, чем против поляков, католиков, униатов и евреев, а во многом даже более радикально выступал против русского царизма и русского шовинизма. Разрекламированный при попустительстве и частично с помощью имперских властей и монархистов образ Тараса Шевченко как «батька», «народного поэта» и «выразителя народной души» совершенно неожиданно для них поменял своё влияние на малороссов-украинцев. Из положительного и положительно-нейтрайльного фактора для имперской политики и имперского монархизма, он стал полностью отрицательным.

Более того, бесцензурный «Кобзарь» стал самым популярным изданием в том числе и среди малорусских монархистов включая черносотенцев. О признании и огромной популярности бесцензурного издания Кобзаря недвусмысленно свидетельствует тот факт, что при ссылках на Кобзарь Т. Шевчеко после 1907 г. в промонархической прессе на территории Украины и выступлениях черносотенцев независимо от высказываемого к поэту отношения главным образом использовалось именно первое бесцензурное издание,⁴¹ а не урезанные царской цензурой версии.

Ситуация для русского имперского этнического национализма усугублялось тем фактом, что в 1907–1914 гг. проявилось, что большинство малорусских монархистов включая православное духовенство выявилось не готовым принести в жертву лояльности монархии своё положительное отношение к национальному украинскому поэту. При этом именно православные священники были лидерами черносотенных и промонархических организаций на селе и в небольших городах. Подавляющее большинство православного духовенства на украинских землях сохранило положительное отношение к Т. Шевченко и после издания полного легального «Кобзаря» в 1907 г. Возможно они и не чувствовали значительного противоречия между радикальными национальными взглядами Т. Шевченко и своим собственным мировоззрением, в том числе и черносотенным.

Опубликованные антицарские и антирусские произведения Т. Шевченко в значительной степени не противоречили жёсткой критике черносотенцами «тлетворного» Петербурга, оторванного по их мнению от народа имперского чиновничества, засилья «жидов», «немцев» и «инородцев» в центральных властях, судах, армии и земствах, эксплуатации «жидами» и «инородцами»«православных» и «антинародных» проявлений государственной политики и действий местных властей и полиции. Более того, высказывания Т. Шевченко против крепостничества и помещиков шли в одном русле с крайне отрицательным отношением черносотенцев к помещикам, которые на Правобережье Днепра были поляками или солидаризовались с ними по сословным и социальным признакам. В такой ситуации в определённой степени антицарские и антирусские идеи Т. Шевченко можно сказать удачно наложились на радикальную социальную, экономическую и религиозную риторику черносотенцев, а также их пропаганду регионализма вплоть до сепаратизма. Также следует учитывать, что в это время в среде монархистов начал наступать кризис отношения к царской семье, вызванный распутинщиной и влиянием на царя «инородцев».

В этой связи молчаливо толерантное и в некоторых случаях даже открыто позитивное отношение православного духовенства на украинских землях к бесцензурному Кобзаря и самому Тарасу Шевченко после появления бесцензурного Кобзаря было весьма показательным. Такая ситуация не могла не обратить на себя внимание высшего церковного руководства, которое было сторонником прорусской национальной ориентации. Через семь лет после издания не подцензурного Кобзаря член Святейшего синода православной церкви и Государственного совета Российской империи, почётный председатель вологодского отдела Союза русского народа архиепископ Никон Рождественский в 1914 г. напрямую обвинил православное духовенство, что оно не выступило против антицарских высказываний и проявлений религиозного свободомыслия в творчестве поэта и их замалчивало.⁴² Также весьма показательно, что с такой открытой жестокой критикой Т. Шевченко и прошевченковских симпатиях малорусского духовенства выступил именно церковный иерарх, служивший на русских этнических землях.⁴³ Церковные иерархи служившие на украинских землях с подобной резкой критикой Т. Шевченко от себя лично не выступили.

Популярность поэзии, образов и идей Тараса Шевченко среди этнических украинцев Российской империи к этому моменту оказалась уже настолько большой, что развёрнутая в 1913–1914 гг. частью радикальных монархистов контрпропаганда против Т. Шевченко оказалась малоэффективной. Агитировать против Т. Шевченко было уже поздно. Образ Т. Шевченко как национального поэта был уже укоренён в самосознании этнических украинцев Российской империи. Более того, агитационная кампания против Т. Шевченко и празднования его юбилея в 1914 г. стала открытым признанием, что бесцензурный Кобзарь имеет негативный эффект для русской национальной идеи на украинских землях, но не имеет отрицательного смысла для большинства украинско-малорусского населения. В результате антишевченковская агитация вызвала раскол среди малорусских монархистов и большинство монархистов оказалась отнюдь не на стороне противников Т. Шевченко.

Ситуация была для русского монархизма тем более худшей, что монархисты до этого сами способствовали популяризации Т. Шевченко и теперь были должны вести контрпропаганду против результатов своей же деятельности. Кроме того, ситуацию усугублял тот факт, что подавляющее большинство малорусских монархистов и православного духовенства просто проигнорировало в своем отношении к Т.Шевченко факт массового распространения информации о его антицарской и антирусской позиции. Ознакомление в антирусскими, антиимперскими и антицарскими призывами Т. Шевченко не изменило положительного отношения к поэту подавляющего большинства малорусских монархистов. Исполнение произведений Т. Шевченко в подконтрольных православной церкви учебных заведениях продолжилось и через несколько лет после появления в продаже бесцензурного Кобзаря вплоть до падения монархии Романовых в 1917 г.

Также весьма примечательно, что руководство православной церкви начало выступать главным образом против проявлений религиозного и антицкрского вольнодумия в стихотворениях Т. Шевченко, но не против антирусских высказываний поэта. Их существование и влияние на паству на руководством церкви практически замалчивалось или они упоминались только вскользь. Например, в запросе обер-прокурора Святейшего синода православной церкви Сергея Лукъянова министру внутренних дел Петру Столыпину в январе 1911 г. в качестве основания просьбы запретить бесцензурный Кобзарь указывался только вопрос религии и отношения к царской власти. Бесцензурный Кобзарь в обращении обер-прокурора был назван «крайне вредным для народа по антирелигиозному и безнравственному направлению», а его стихи названы проникнутыми «злобно-революционным духом как против христианской веры, так и по отношению к царской власти».⁴⁴ Антирусские высказывания Т.Шевченко обер-прокурором были полностью проигнорированы.

Ключевым для открытой и официальной смены отношения к Т. Шевченко государственного аппарата и иерархов православной церкви Российской империи стал 1914-й год, когда отмечалось столетие со дня рождения поэта. Вполне возможно, что по крайней мере в случае руководства православной церкви оно не само инициировало декларирование своей позиции против Т. Шевченко, а действовало в ответ на влияние извне. Фактически высшие иерархи православной церкви были поставлены перед выбором или отслужить по заказу прихожан траурные поминальные богослужения по Т. Шевченко или отказать и открыто высказать свое отрицательное отношение к нему как к «безбожнику» и «богохульнику». Если бы они согласились на богослужения в память Т. Шевченко это означало бы, что они открыто проявляют толерантность и положительное отношение к его творчеству и идеям.

В своей статье, опубликованной в Троицком слове и Волынских епархиальных ведомостях архиепископ Никон Рождественский описал историю публикации в России полного издания Кобзаря в 1907–1910 гг. Н. Рождественский назвал творчество Т. Шевченко «хитро-мудрым способом отравления души малорусского народа», «бредом вечно пьяного», «безнравственным», «кощунственным» и переполненным «ругательствами и оскорблениями царской власти, православной веры и … пастырей стада Христова».⁴⁵ Кроме того, архиепископ выступил резко против прославления Т. Шевченко и создания памятника ему в Киеве.

Призыв выступить резко против строительства памятника Т. Шевченко архиепископа Никона был поддержан в журнале «Руководство для сельских пастырей». Один из его авторов Н. Гумилевский указал, что Т. Шевченко стал знаменем «братоубийственного мазепинского движения». Автор Руководства специально подчеркнул, что Т. Шевченко «с дьявольской ненавистью высмеивал все то, что свято и дорого для русского сердца», «дерзко глумился над царями и властями», но и допустил «кощунственные выходки против Бога и Пресвятой Девы» и «был врагом единения Малороссии с Великой Россией».⁴⁶

Примером окончательной отрицательной позиции руководства православной церкви Российской империи в отношении Т. Шевченко является статья «Допустимо ли церковное поминовение Шевченко» опубликованная в Волынских епархиальных ведомостях в феврале 1914 г. Скрывшийся под инициалами автор положительно оценил решение «Высшей церковной власти» о неучастии церкви в шевченковских торжествах и указал, что «о публичных церковных поминовениях Тараса Шевченко не может быть и речи». По мнению автора статьи «грех печатного богохульства Шевченко несравненно тяжелее греха Мазепы и графа Льва Толстого», которые были отлучены от православной церкви.⁴⁷

Тем не менее, несмотря на резкую критику антицарской и антирусской позиции Т. Шевченко представители церкви по-прежнему указывали, что они не имеют ничего против урезанной цензурой версии Кобзаря, в которой были оставлены романтические произведения поэта и его резкие выпады против католицизма, унии и евреев. Архиепископ Н. Рождественский в своей уже упоминавшейся выше статье прямо указал, что считает «богохульным» и «пакостным» только «полный сборник», а не ту сокращенную версию, которая издавалась до 1907 г.⁴⁸ В этом отношении позиция Никона Рождественского в целом полностью соответствовала уже упоминавшейся выше официальной позиции Синода Русской православной церкви, высказанной в обращении обер-прокурора Синода Сергея Лукъянова по поводу бесцензурного издания на имя министра внутренних дел Петра Столыпина в январе 1911 г. Святейший синод просил премьер-министра принять меры к «повсеместному недопущению» именно бесцензурного издания Кобзаря в «народное обращение» из-за «антирелигиозности» части стихотворений, в которых допущено искажение трактовки событий Священного писания и «которые проникнуты злобно-революционным духом как против христианской веры, так и по отношению к царской власти».⁴⁹

Действительно массовая антишевченковская пропагандистская кампания в черносотенной монархической прессе началась только в 1913-1914 г. и зачастую уже проходила после юбилея поэта в феврале 1914 г. по старому стилю.⁵⁰ Значительную часть публикаций, если использовать современную терминологию, можно назвать «черным пиаром» по развенчанию образа Т. Шевченко как символа и «иконы» украинского движения. В издававшейся черносотенцами «Волынской жизни в феврале 1914 г. была, например, опубликована статья о пьянстве поэта с грязными подробностями.⁵¹ Тем не менее, общим местом радикальной антишевченковской кампании было неотрицание художественных достоинств творчества Т. Шевченка и его значения как поэта.

В черносотенной «Волынской жизни», например, 1 марта 1914 г. была опубликована статья «Пожалейте Шевченка.»⁵² Скрывшийся под псевдонимом автор статьи указал, что для памяти поэта было бы лучше, если бы часть его творческого наследия, созданного «в его худшее время» была бы уничтожена. Статья содержала следующее обращение к участникам украинского движения: «Вы вынесли на публичный соблазн весь тот смрадный сор, которого многие почитатели «прежнего» Шевченка не знали и которого вам не следовало трогать… Если бы вы не разворушили всех мерзко-пакостных думок, поэм и стихотворений Шевченка, если бы не подняли на всю Русь нестерпимый смрад изданием «повного Кобзаря, если бы вы не уважили в Шевченке хотя бы «немножко» человека, то Тарас Шевченко не был бы потерян для православных людей всего Приднепровья. Обдумайтесь, господа мазепинцы, хотя бы немножко пожалейте Шевченко!»⁵³

В похожей тональности была выдержана стенограмма обсуждения шевченковского юбилея в киевском отделении черносотенного общества Двуглавый орёл 25 февраля 1914 г.. Двуглавый орёл был пожалуй самой радикальной и этнически прорусской национал-монархистской организацией на украинских землях перед 1-й Мировой войной. Организация была относительно малочисленной, но объединяла в своих рядах радикальных русских националистов из числа студентов и гимназистов Киева. Это давало повод лидерам Двуглавого орла пытаться претендовать на роль идеологических лидеров черносотенного движения на украинских землях. Но и здесь, несмотря на царившую во время обсуждения атмосферу критики Т. Шевченко и ненависти ко всему «мазепинскому», присутствовавший на нём уроженец Воронежской губернии, преподаватель гимназии и член Киевского клуба русских националистов Дмитрий Скрынченко всё-таки посчитал необходимым открыто заявить о литературных достоинствах творчества Т. Шевченко. По мнению Д. Скрынченко, Т. Шевченко был «поэтом крупной величины», но часть его творческого населения противоречила «духу русского народа».⁵⁴

Также стоит обратить внимание, что по всей видимости церковные иерархи, которые стояли во главе черносотенного движения, не смотря на враждебное отношение к антицарским и антицерковным высказываниям Т. Шевченко не подвергали репрессиям или притеснениям почитателей поэта. Среди прочего, в начале 1910-х гг. черносотенное руководство Волынского архиепископства поручило расписывать церковь-мемориал на поле битвы украинских козаков под Берестечко в 1651 г. известному украинскому художнику Ивану Ижакевичу.⁵⁵ Строительство и оформление церкви было завершено весной-летом 1914 г. И. Ижакевич был автором изданного в 1910 г. огромным для Российской империи в 100 тысяч экземпляров плаката в честь Т. Шевченко.

Кроме того, весьма показательно, что в отличие от церковных иерархов многие светские политические лидеры черносотенного движения во всей Российской империи даже не осмелились напрямую выступить с критикой Т. Шевченко и его взглядов. Популярность творчества Т. Шевченко среди «народных масс» украинских / малорусских черносотенцев и монархистов была столь велика, что попытка критики Т. Шевченко со стороны лидеров черносотенцев вызвала бы непонимание не только в низовых организациях, но и внутри фракции правых в Государственной думе. В этом отношении весьма показательна дискуссия в Государственной думе 4-го созыва в феврале 1914 г. о запрете царскими властями широкомасштабного празднования 100-летия со дня рождения поэта. Против запрета выступила значительная часть думских монархистов включая депутатов избранных на украинских этнических территориях.

Резко против запрета правительства праздновать юбилей Т. Шевченко выступил выбранный от крестьянства Елисаветградской губернии член правоцентристской промонархической фракции октябристов Григорий Мазуренко. Помимо этого, Г. Мазуренко жёстко выступил против слов одного из лидеров черносотенцев А. Савенко и лидера Киевского клуба русских националистов о существовании сепаратистского украинского движения в Российской империи. Г. Мазуренко заявил, что «в Малороссии и Новороссии никаких мазепинских и никаких сепаративных движений нет». В своей речи Г. Мазуренко признал, что украинский язык стихов Т. Шевченко это тот «крестьянский простой язык», на котором говорил сам Г. Мазуренко и его избиратели. Г. Мазуренко, также сравнил Т. Шевченко с Александром Пушкиным, который как и он «умел лирою добрые чувства пробуждать».⁵⁶

Против запрета праздновать юбилей Т. Шевченко также выступил другой член промонархической фракции октябристов избранный от Полтавской губернии граф Дмитрий Капнист. Д. Капнист заявил, что члены его фракции будут голосовать за запрос Государственной думы к Министерству внутренних дел, но против части проекта обращения, в которой говорилось о запрете духовенству проводить торжественные богослужения в честь поэта. Д. Капнист указал, что парламент не имеет право вторгаться во внутренние дела церкви.⁵⁷

Активный протест против запрета праздновать юбилей Т. Шевченко, а также книг на украинском языке заявил член Союза русского народа и член фракции националистов Государственной думы избранный от крестьян Киевской Губернии Пётр Мерщий. П. Мерщий заявил, что всё, что говорилось о Т. Шевченко в Государственной думе, «все то, что писалось в газетах за последние дни о популярности Шевченко среди украинского народа, все это далеко недостаточно для того, чтобы иметь полное представление о том, как в действительности чтит и любит своего поэта простой украинский народ – крестьянство.» Черносотенец П. Мерщий отчётливо заявил о своей принадлежности к украинскому народу, который при всей своей верности России и «великому русскому царю» имел свою «национальную гордость» и который хотел «свободно петь и свободно плакать своим материнским языком» и для которого Т. Шевченко был своей «крестьянской гордостью».⁵⁸

В результате, большую популярность Т. Шевченко и его творчества среди малорусских монархистов включая депутатов Государственной думы были вынуждены открыто признать и лидеры черносотенцев в Думе. Чтобы не потерять влияние среди малорусских черносотенцев они не cмогли позволить себе прямую критику Т. Шевченко и его влияния на этнических украинцев. Так, несмотря на то, что один из главных лидеров черносотенцев В. Пуришкевич выкриками протеста пытался сорвать выступление члена своей фракции «русских националистов» украинца П. Мерщия в защиту празднования юбилея Т. Шевченко, В. Пуришкевич не решился на прямое выступление против творчества украинского поэта и его памяти.

В своей речи на парламентской трибуне В. Пуришкевич заявил следующее: «Мы здесь не выступаем против чествования памяти поэта Тараса Шевченко. Если бы говорилось только об одном малороссийском поэте Тарасе Шевченко, неужели вы полагаете, что могло бы не оказаться единомыслия на всех скамьях Государственной думы? Но в том то и горе, господа, члены Государственной думы крестьянской группы всех фракций, в том то и горе, что к тому или иному моменту, который выдвигается известными группами, и к моменту празднования, как сейчас Тараса Шевченко, пристегиваются совершенно другие побуждения. Ничего не имеющие общего с блгородными побуждениями прославить того поэта, который лирою своей оглашал степи Малороссии и добрым чувствам призывал народные сердца.»⁵⁹

Такой же позиции в своей речи придерживался лидер Киевского клуба русских националистов депутат Государственной думы А. Савенко. Он заявил, что правая фракция выступает против празднования юбилея Т. Шевченко не потому что выступает против самого Т. Шевченко и его поэзии, а потому что Т. Шевченко использовался как символ украинского движения.⁶⁰

Позитивное отношение к Т. Шевченко части правых промонархических депутатов Государственной думы, среди которых были этнические украинцы, отчётливо проявилось во время голосования в поддержку запроса Государственной думы к министру внутренних дел почему Министерство внутренних дел запретило городским думам торжественное празднование юбилея Т. Шевченко. 161 депутат поддержал запрос и 115 выступило против. При этом большинство депутатов выступило против включения в запрос пассажа почему церковными властями было также запрещено проведение торжественных панихид в память поэта. Здесь уже против этого пункта выступило 147 депутатов, 115 выступило за и 7 воздержались.⁶¹ То есть, ок. 40 депутатов из числа поддержавших протест против запрета празднования юбилея Т. Шевченко, выступили против вмешательства парламента во внутренние дела церкви. Это может свидетельствовать, что они принадлежали к промонархическому крылу Государственной думы и придерживались консервативных православных убеждений.

Раскол в отношении к юбилею Т. Шевченко затронул не только промонархических депутатов Государственной думы, но в гораздо в ещё большей степени промонархическое большинство подданных династии Романовых на украинских землях. В частности, это отразилось в публикациях промонархических газет, которые пытались сгладить свою позицию против юбилея поэта перед своими малорусскими читателями, которые почитали Т. Шевченко и были за празднование его юбилея. Некоторые из радикальных и умеренных правых газет постарались остаться «своими» для этой части своих читателей, разъяснить им свою позицию и оправдаться за критику юбилея.

По признанию редакции издававшейся в Екатеринославле умеренно промонархической газеты Русская правда, она получила более 200 писем со всей территории Екатеринославской губернии и телефонные звонки от читателей в Екатеринославле, в которых газета обвинялась «в пристрастии к чествованию памяти «великого украинского поэта Т. Г. Шевченко» и в «искании» политики там, где ее нет».⁶² В результате, редакция Русской правды постаралась в пределах возможного не вызвать отторжение как у сторонников празднования Т. Шевченко из числа малорусских монархистов и просто лояльных Российской империи этнических украинцев, так и у противников празднования юбилея поэта из числа радикальных русских националистов.

Редакция заявила, что она «честно и здраво» относится к юбилею Т Шевченко, не выступает против «чествования Шевченки как поэта», признает талант Т. Шевченко и отдаёт должное «дарованию Шевченко». Редакция также заявила, что считает, что страдания Т. Шевченко от крепостничества могут рассматриваться «смягчающим обстоятельством при оценке той части произведений Шевченки, которые, с одной стороны, без ущерба для популярности замечательного самородка-поэта могли бы и не быть (т.е. газета считала, что возможно было бы лучше, что появившиеся в бесцензурном Кобзаре 1907 г. подцензурные прежде стихотворения не существовали вовсе – К. Ф.), а с другой способны оскорблять чувства и верования коренной русской народности».⁶³ Редакция Русской правды указала, что празднование юбилея Т. Шевченко подготавливали «мазепинцы», что «Шевченко тут ни при чём», «его имя нужно врагам единства русского государства для политической демонстрации» и что юбилей «только ширма для политических выступлений, инспирированных из Австрии».⁶⁴

Часть правых и промонархических газет, особенно если в настоящем или прошлом старались пропагандировать украинскую культуру и украинский язык постарались вообще обойти молчанием юбилей Т. Шевченко. Например, так поступила редакция «церковно-общественной, политической и литературной» газеты Подолия, которая издавалась вместе с официальным органом Подольской православной епархии журналом Православная Подолия. До 1914 г. Подолия в февральских номерах неизменно публиковала статьи о Т. Шевченко, приуроченные к годовщинам его рождения и смерти. Но газета не стала публиковать ничего в феврале 1914 г., когда официальное отношение к поэту православной церкви и царских властей стало полностью отрицательными.

Похожую тактику, по-видимому, попыталась применить и редакция газеты Холмская Русь – официального органа политически близкого к черносотенному Всероссийскому национальному союзу Холмского православного св. Богородицкого братства.⁶⁵ Газета пропагандировала украинскую народную культуру Холмщины, регулярно публиковала материалы на украинском языке и выступала за использование украинского языка в промонархической и «русской» агитации среди украинских крестьян. Редакция Холмской Руси не выступила ни за ни против празднования юбилея Т. Шевченко. В результате такая позиция вызвала критику возможно как противников, так и сторонников празднования юбилея поэта на Холмщине.

В редакционной статье «Юбилей Шевченко», которая вышла уже после юбилея,⁶⁶ редакция газеты указала, что её спрашивали почему она «не откликнулась на чествование поэта Шевченко». В ответ, редакция дала ответ в полностью официальном антишевченковском стиле. Объясняя свою позицию газета указала, что считает, что «малорусский поэт Т. Шевченко» был «одарен большим поэтическим талантом и с этой стороны он заслуживает почитания, но с других сторон – политической, религиозной и нравственной он допускал такие вещи, которые должны вызывать во всяком русском человеке одно лишь осуждение. Так он ненавидел всё русское и был крайним сепаратистом, т.е. стоял за разделение великой русской семьи и обособление Малороссии, или за её «самостийность.»⁶⁷ В конце статьи было указано, что «Шевченковские торжества показали, что украинцы – изменники, достойные памяти изменника Мазепы, показали лишний раз, что евреи всегда на стороне врагов России».⁶⁸ При этом в февральских номерах Холмская Русь продолжала публиковать фольклорные материалы на украинском языке и антипольские художественные произведения из «народной жизни» с использованием украинского языка.

В начале ХХ в. отношение к Т. Шевченко и его творчеству стали одним из главных ярких маркеров, которые свидетельствовали о доминировании украинского национального дискурса на украинских этнических землях Российской империи. Доминирование украинского национального дискурса было обеспечено в первую очередь принадлежностью к нему большинства малорусских и украинских монархистов, которые заявляли о своей верности монархии Романовых и империи, но не отказывались от своей украинской/малорусской национальной и региональной принадлежности и идентичности. До определённого момента почитание Т. Шевченко малорусскими/украинскими монархистами не противоречило политике царских властей и части политических лидеров монархистов, которые были сторонниками принадлежности этнических украинцев к русскому этносу. Более того, творчество Т. Шевченко могло использоваться для целей имперской, монархической и черносотенной пропаганды.

Ситуация полностью изменилась, когда после издания первого бесцензурного Кобзаря 1907 г. этнические украинцы смогли ознакомиться с яркой открыто антирусской, антицарской и антисословной позицией поэта. Попытка царских властей и части руководства монархического политического движения распространить негативный образ Т. Шевченко и ослабить его влияние среди этнических украинцев натолкнулась не только сопротивление украинского движения, но и на неприятие большинства имперских монархистов из числа этнических украинцев. Верность империи Романовых в самосознании малорусских/украинских монархистов сосуществовала с их параллельной лояльностью Малороссии/Украине. Антицарская и антирусская идеология Т. Шевченко не стала для малорусских/украинских монархистов причиной отказаться от почитания поэта даже под давлением имперских властей. Более того, в определённой степени, антицарские, антисословные и антирусские высказывания Т. Шевченко накладывались на радикальную социальную, религиозную и национальную риторику черносотенцев. Фактически, раскол монархистов Российской империи в своём отношении к Т. Шевченко стал открытым проявлением часто ещё мало осознанной позиции, что большинство активистов из числа малорусских/украинских монархистов империи Романовых открыто отказалось пожертвовать своей украинской/малорусской идентичностью ради интересов монархии и империи.

Климентий Федевич - кандидат исторических наук, выпускник Исторического факультета Центральноевропейского университета (Будапешт), в настоящее время студент программы МВА Гренобльской школы экономики (Франция).

1. Кривобок О. Консервативно-націоналістичні загальноросійські політичні партії на Чернігівщині на початку ХХ століття // Український історичний збірник. Вип. 11. 2008. С. 159–173. Омельянчук И. В. Социальный состав черносотенных партий в начале ХХ века // Отечественная история. № 2. 2004.
2. Прошу обратить внимание, что в «Гайдамаках» именно описано уничтожение, но не призывается повторить его.
3. В 1880-е гг. в связи с постепенной нормализацией польско-российских отношений царская цензура несколько поменяла своё отношение к «Гайдамакам». Цензорам стали не нравиться «Гайдамаки», так как могли возбуждать «межнациональную ненависть». Тем не менее, Гайдамаки продолжали печататься.
4. В Восточной Галиции В. Дмитрук оказался в 1914-1915 гг. как офицер и военный врач Российской армии.
5. Дмитріюк В. Дорогами війни і миру. Спомини з додатком матеріялів до історії сім’ї. Київ, 2012. С. 9, 39.
6. Из первоначального варианта была оставлена только фигура гетмана Богдана Хмельницкого с булавой на вздыбленном коне, который стоит на скале.
7. Если бы не личное несогласие императора Александра II, который согласился на включение в памятник фигуры Николая Гоголя, но воспротивился изображению Т. Шевченко, вполне возможно, что сейчас шли бы русско-украинские споры о национально-культурной принадлежности творческого наследия главного классика украинской литературы. Включение Т. Шевченко в один из главных официозных памятников, закрепляющего пантеон главных фигур национальной истории России, означало бы для русского общественного мнения гораздо больше, чем реальные поступки и творчество Т. Шевченко. Тем более, что как и в случае Н. Гоголя, большая часть творческого наследия поэта была создана вне пределов Украины.
8. Используется правописание на украинском языке цитируемого издания Кобзаря: «Встае хмара з-за Лыману,/ А другая з поля;/Зажурылась Украина-/Такаии доля!/Зажурылась, заплакала, /Як мала дытына./Нихто ии не рятуе…/Козачество гыне;/ Гыне слава, батькивщына; /Немае де дытысь; /Выростають нехрещены/ Козацькыи диты; /Кохаются невынчаны;/ Без попа ховають;/ Запродана жыдам вира, /В церкву не пускать!/ Як та галич поле крые, /Ляхы, унияты/ Налитають, - нема кому /Порадонькы даты./ Обизвався Налывайко- /Не стало Кравчыны! /Обизвавсь козак Павлюга-/ За нею полынув! /Обизвавсь Тарас Трясыло Гиркымы слёзамы: / «Бидна моя Украино, /Стоптана Ляхамы!» (Шевченко Т. «Тарасова ничь» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев.1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 11–12.)
9. «Жыдюга /Дрижыть, изигнувшысь /Над каганцем, личыть гроши /Коло лижка, клятый.» (Шевченко Т. «Гайдамакы» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев.1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 87.)
10. «Розвязалысь, - и кровь за кровь, / И мукы за мукы! /Болыть серце, як згадаешь: /Старых славян диты /Впылысь кровью, а хто вынен? /Ксёндзы, иезуиты.» (Шевченко Т. «Гайдамакы» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев.1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 126.)
    «Стоить Гонта з Зализняком, /Крычать: «ляхам кары! /Кары ляхам, щоб каялысь!» /И диты карають. / Стогнуть плачут; одын просыть, / Другый проклынае: /Той молытся. Сповидае /Грихы перед братом, /Уже вбытым. Не мылують, /Карають завзяти. /Як смерть люта, не вважають /На лита, на вроду: /Шляхтяночкы й жыдивочкы /Тече кров у воду. /Ни калика, а ни старый, /Ни мала дытына /Не осталысь, - не вблагалы /Лыхои годыны. / Вси поляглы, вси покотом; /Ни души живои /Шляхетськои й жыдивськои.» (Шевченко Т. «Гайдамакы» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев. 1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 130.)
11. «Молитесь, братия, молитесь!» / Так благочынный начына: /«Кругом святого Чыгрына /Сторожа стане з того свиту, /Не дасть святого роспынать. /А вы Украину ховайте: /Не дайте матери, не дайте /В руках у ката пропадать. /………. /Не плачте, братия: за нас /И души праведных, и сына / Архыстратыга Мыхаила. /Не за горамы кары час. /Молитесь, братия! /Молылылсь / Молылысь щыро козакы, / Щыро, як диты; не журылысь, /Гадалы тее.. а зробылось – /Над козакамы хусточкы! /Одно добро, одна слава – /Билие хустына, / Та й ту знимуть… /А диякон: /«Нехай ворог гыне! /Берить ножи! Освятылы!» /Аж серце холоне! /«Освтылы, освятылы! /Гыне шляхта, гыне!» /Розибралы, заблыщалы /По всий Украини.» (Шевченко Т. «Гайдамакы» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев. 1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 112-113.)
    «Мои диты католыкы… /Щоб не було зрады, /Щоб не було поговору, /Панове громадо… /Я прысягав, брав свяченый /Ризать католыка… /Сыны мои, сыны мои! /……. /Будь проклята маты, Та проклята католычка, /Що вас породыла! /Чом вона вас до схид сонця /Була не втопыла? /Менше б гриха: вы б умерлы /Не католыкамы: /А сёгодня, сыны мои, /Горе мени з вамы! /Поцилуйте мене, диты, /Бо не я вбываю, /А прысяга…» /Махнув ножем – /И дитей немае! /Попадалы заризани.» (Шевченко Т. «Гайдамакы» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев. 1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 148-149.)
12. В качестве доказательства своего тезиса В. Пуришкевич привёл отрывок из поэмы Т. Шевченко «Ведьма», в котором безумная вслух размышляет что делать со своими детьми и в качестве одной из возможностей указывает продажу своих детей «жиду на кровь». (Шевченко Т. «Відьма.» / Т. Шевченко. Кобзарь. С.-Петербург. 1907. С. 295.) В. Пуришкевич использовал данный отрывок, чтобы сказать, что вопрос «о ритуальных убийствах затронут поэтом Тарасом Шевченко». (Стенографический отчет. Государственная дума. Четвертый созыв. Сессия II. Часть II. Заседание 43, 26 февраля 1914 г., Колонка 1203-1205.)
13. Г.С. (автор скрыт под инициалами). Шевченко и евреи. Русская правда. № 2130. Екатеринославль. 26.2.1914. С. 2.
14. Весьма симптоматично, что участившиеся случаи приобретения волынскими крестьянами Кобзарей Т. Шевченко после 1905 г. по времени возможно совпали с бурным ростом в регионе черносотенного движения. Так, например, первый «Кобзарь» в местечке Бережница на Сарненщине в 1900-е гг. Появился благодаря местному уроженцу, студенту Минского технического училища Михаилу Карначевскому. Местные жители собирались и слушали его чтение. Антончик А. Авенір Коломиєць з Бережниці та його оточення // Західне Полісся: історія та культура. Вип. ІІІ. Матеріали краєзнавчих конференцій, присвячених 35-річчю Сарненського історико-етнографічного музею до 100-річчя від дня народження письменника Бориса Шведа. Рівне, 2009. С. 134–144.
15. Т. Шевченко. Песни и думы Кобзаря. Сборник стихотворений в переводе И. Белоусова, И. Бидикова, В. Гиляровского, А. Коринфского, Л. Мея, А. Плещеева, В. Соболева. Н. Гербеля и др. Допущено Ученым комитетом Министерства народного просвещения в учебных библиотеках низших учебных заведений и в бесплатных народных библиотеках и читальнях. Одобрено Главным штабом к обращению в войсках. Издание 4-е книгопродавца М. В. Клюкина. Москва. 1903.
16. Тарас Шевченко і царська цензура // Відкритий архів. Матеріяли та дослідження з історії модерної української культури. Том II. До 200-річчя Тараса Шевченка. 1814–2014. Київ, 2014.С. 184.
17. Никон (Рождественский). Шевченко и Христианская вера. Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 9 января 1914 г. № 2. С. 21-23.
18. С. Допустимо ли церковное поминовение Шевченко? Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 27 февраля 1914 г. № 9. С. 137-138
19. Националисты в 3-ей Государственной думе. С.-Петербург. 1912. С. 141-143.
20. Как вспоминал Евлогий Георгиевский, во время своего заключения под стражей украинскими властями в 1919 г. в Тернополе, он и Антоний Храповицкий очень сдружились с охранявшим их молодым украинским солдатом, «беседовали, вспоминали стихи Шевченко» // Георгиевский Е. Путь моей жизни. Москва, 1994. Текст размещен на Интернет-странице: http://krotov.info/acts/20/1900/eulo_00.html
21. Архимандрит Виталий. Козацкие могилы под Пляшевой./ Волынские епархиальные ведомости. 1909 г. № 21. Житомир. 24 мая 1909 г. С. 427-433.
    «Ой чого ты почорнило /Зеленее поле? /Почорнило я от крови, /За вильную волю. /Вкруг мистечка Берестчка /На чотыре мыли /Мене славни козаченьки /Своим трупом вкрылы». (Шевченко Т. «Гайдамакы» / Т. Шевченко. Кобзарь. Киев. 1899. Издание редакции журнала «Киевская старина». С. 410.)
22. В. Максименко назвал стихотворение Т. Шевченко «народной песней» (Письмо Архимандрита Виталия к Кубанским казакам. Волынская жизнь. № 70. Почаев. 18.04.1914. С. 1.)
23. «Степи наши запроданы/ Жидови. Нимоти, / Сыны наши выростают /На чужий роботи!...
24. (В чьих руках жизнь Волыни. Волынская жизнь № 114. Почаев. 15.06.1914. Редактор-издатель Арх. Виталий. С. 2.)
25. І могили мої милі / Москаль розриває... /Нехай риє, розкопує, /Не своє шукає, /А тим часом перевертні / Нехай підростають / Та поможуть москалеві / Господарювати, /Та з матері полатану /Сорочку знімати. /Помагайте, недолюдки, /Матіркатувати… (Т. Шевченко. Розрита могила)
26. Тарас Шевченко. Самый знаменитый малороссийский стихотворец. Почаевские известия. № 764. Почаев. 26.05.1909. С. 2.
27. Объявление о собрании Камянец-подольского комитета Союза 17-го октября..Подолия. Газета политическая, церковно-общественная и литературная. 1906. № 46. Камянец-Подольский. 26.II.1906. С. 2.
28. С. Д. (инициалы) Памяти Тараса Григорьевича Шевченко. Подолия. Газета политическая, церковно-общественная и литературная. 1906. № 46. Камянец-Подольский. 26.II.1906. С. 1.
29. В 1908 г. вместо объявлений Союза 17-го октября газета начала печатать воззвания Союза русского народа (От Камянец-Подольского губернского отдела Союза русского народа сельскому населению Подольской губернии. Подолия. Газета политическая, церковно-общественная и литературная. 1906. № 14. Камянец-Подольский. 14.II.1906. С. 1.)
30. Памяти Т. Г. Шевченко. Подолия. Газета политическая, церковно-общественная и литературная. 1908. № 25. Камянец-Подольский. 27.II.1908. С. 2.
31. В своей речи В. Пуришкевич прямо указал, что он прочитал отрывок поэты Т. Шевченко из Кобзаря Т. Шевченко на украинском языке, который был издан в 1907 г. Обществом имени Т.Г. Шевченка для вспомоществования нуждающимся уроженцам Южной России, учащимся в высших учебных заведениях С-Петерубрга и Благотворительного общества издания общеполезных и дешевых книг. (Стенографический отчет. Государственная дума. Четвертый созыв. Сессия II. Часть II. Заседание 43, 26 февраля 1914 г., Колонка 1203-1205.)
32. Можно предположить, что уроженец Бессарабской губернии В. Пуришкевич хорошо понимал украинский язык.
33. Этот факт указал в своём выступлении депутат Государственной думы социал-демократ Бурьянов А. Ф. (Стенографический отчет. Государственная дума. Четвертый созыв. Сессия II. Часть II. Заседание 43, 26 февраля 1914 г., Колонка 1175.). Опровержения от выступившего позже на том же заседании А. Савенко не последовало. Если бы такой записи и посещения А. Савенко могилы Т. Шевченко не было, опровержение А. Савенко было должно произойти в русле обычной практики прений в Думе. Стенографический отчет. Государственная дума. Четвертый созыв. Сессия II. Часть II. Заседание 43, 26 февраля 1914 г., Колонка 1199-1200.)
34. 28 февраля в Волыском Витальевском женском училище. / Волынские епархиальные ведомости. 1909 г. № 9. Почаев.21 марта 1907 г. С. 312-315.
35. Положительному отношению к Т. Шевченко епископа не мешал факт, что Амвросий придерживался правых взглядов и был активным сторонником монархии Романовых. (Амвросий Гудко. Материал из Википедии. https://ru.wikipedia.org/wiki/%C0%EC%E2%F0%EE%F1%E8%E9_(%C3%F3%E4%EA%EE))
36. Вокально-музыкально-литературный вечер в Епархиальном женском училище./ Полтавские епархиальные ведомости. 1909. № 5. Полтава. 10 февраля 1909 г. С. 200-201.
37. Ворон Н. Писня Малоросса. Волынская земля. № 94. Кременец. 27.07.1912. С. 2-3.
38. Тиховский Г. «Не веселі думки». Почаевские известия. № 765. Почаев. 27.05.1909. С. 3-4.; Малый С. На козацких могилах под Пляшевой. Почаевские известия. № 746. Почаев. 28.04.1909. С. 2-3.
39. «Світе тихий, краю милий, / Моя Україно! / За-що тебе сплюндровано, / За-що марне гинеш? /……. / О Богдане, / Нерозумний сину! / Подивись тепер на матір, / На свою Вкраїну, / Що колишучи співала, / Про свою недолю, / Що співаючи ридала, / Виглядала волю!... / Ой Богдане, Богданочку! / Як-би була знала, / У колисці б задушила, / Під серцем приспала! / Степи мої запродані / Жидові, Німоті; / Сини мої на чужині, / На чужій роботі; / Дніпро, брат мій, висихає, / Мене покидає, / І могили мої милі / Москаль розриває. / Нехай риє, роскопує, / Не своє шукає; / А тим часом твої діти / Нехай підростають, / Та поможуть Москалеві/ Господарювати, / Та з матері полатану / Сорочку здіймати!» (Шевченко Т. «Розрита могила.» / Т. Шевченко. Кобзарь. С.-Петербург. 1907. С. 156-157.)
    «Кати знащаються над нами, / А правда наша пьяна спить! / Коли вона прокинеться? / Коли-ж одпочити / Ляжеш, Боже утомлений, / І нам даси жити?» (Шевченко Т. «Кавказ.» / Т. Шевченко. Кобзарь. С.-Петербург. 1907. С. 256.)
40. «Дивлюся: хати над шляхами, - / То город із стома церквами; / А в городі, мов журавлі, / Замуштрували москалі; / Нагодовані, обуті, / І кайданами окуті, / ……. / І зробився / Я знову незримий, / Та й пропхався у палати. / Боже мій единий! / Так от-де рай! Уже на-що / Золотом облиті / Блюдолизи! Аж ось і сам, / Високий, сердитий, / Виступає, Обік його / Жіночка небога, / Мов опенок засушений, / Тонка, довгонога, / Та ще й на лихо сердешна / Хита головою. / «Так отсе-то та богиня?! / Лишенько з тобою!» (Шевченко Т. «Сон.» / Т. Шевченко. Кобзарь. С.-Петербург. 1907. С. 174-175.)
41. Г.С. (автор скрыт под инициалами). Шевченко и евреи. Русская правда. № 2130. Екатеринославль. 26.2.1914. С. 2.; Стенографический отчет. Государственная дума. Четвертый созыв. Сессия II. Часть II. Заседание 43, 26 февраля 1914 г., Колонка 1203-1205.
42. Никон (архиепископ). Шевченко и Христианская вера. Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 9 января 1914 г. № 2. С. 21–23.
43. Н. Рождественский в начале 20 в. служил в Москве, Муроме, Владимире и Вологде.
44. Повідомлення обер-прокурора Святійшого Синоду С. Лук’янова міністру внутрішніх справ П. Столипіну про «Кобзар». 10 січня 1911 р. Тарас Шевченко і царська цензура // Відкритий архів. Матеріяли та дослідження з історії модерної української культури. Том II. До 200-річчя Тараса Шевченка. 1814–2014. Київ, 2014.С. 58–59.
45. Никон (архиепископ). Шевченко и Христианская вера. Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 9 января 1914 г. № 2. С. 21–23.
46. Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 20 февраля 1914 г. № 8. С. 126.
47. С. Допустимо ли церковное поминовение Шевченко? Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 27 февраля 1914 г. № 9. С. 137-138
48. Никон (архиепископ). Шевченко и Христианская вера. Волынские епархиальные ведомости. Еженедельный журнал. Житомир. 9 января 1914 г. № 2. С. 21–23.
49. Тарас Шевченко і царська цензура // Відкритий архів. Матеріяли та дослідження з історії модерної української культури. Том II. До 200-річчя Тараса Шевченка. 1814–2014. Київ, 2014. С. 58–59.
50. К Шевченковскому юбилею. Протест националистов. Волынская жизнь № 39. Почаев. 25.02.1914. С. 3.; Новые разоблачения. Волынская жизнь № 44. Почаев. 3.03.1914. С. 3.; Рабочие против постановки памятника Шевченко в Киеве. Волынская жизнь. № 30. Почаев. 6.02.1914.
51. П. А. Кулиш о Т. Г. Шевченко. Волынская жизнь № 39. Почаев. 25.02.1914. С. 2-3.
52. Земляк. Пожалейте Шевченка. Волынская жизнь № 43. Почаев. 1.03.1914. С. 2-3.
53. Земляк. Пожалейте Шевченка. Волынская жизнь № 43. Почаев. 1.03.1914. С. 2-3.
54. Торжественное собрание, посвященное памяти борцов за воссоединение Малороссии. Двуглавый орёл. № 48. Киев. 27.02.1914. С. 2.
55. Свєшніков I. К. Битва під Берестечком / Ред. M. П. Паpцeй. Львів: Слово, 1992. С. 132–136.
56. Государственная дума 4-го созыва. Стенограмма заседаний. Сессия II. Заседание 43. 26.2.1914. Колонки 1200-1201.
57. Государственная дума 4-го созыва. Стенограмма заседаний. Сессия II. Заседание 43. 26.2.1914. Колонки 1167-1175.
58. Государственная дума 4-го созыва. Стенограмма заседаний. Сессия II. Заседание 43. 26.2.1914. Колонки 1194-1198.
59. Государственная дума 4-го созыва. Стенограмма заседаний. Сессия II. Заседание 43. 26.2.1914. Колонки 1203-1205.
60. Государственная дума 4-го созыва. Стенограмма заседаний. Сессия II. Заседание 43. 26.2.1914. Колонки 1199-1200.
61. Государственная дума 4-го созыва. Стенограмма заседаний. Сессия II. Заседание 43. 26.2.1914. Колонки 1205-1206.
62. Чествование Шевченко. Русская правда. № 2132. Екатеринославль. 28.2.1914. С. 1.
63. Чествование Шевченко. Русская правда. № 2132. Екатеринославль. 28.2.1914. С. 1. Весьма примечательно, что редакция здесь по умолчанию возможно признала, что творчество Т. Шевченко не является «оскорбительным» для «малорусской народности”, так как не указала, что творчество Т. Шевченко является «оскорбительным» для неё тоже.
64. Чествование Шевченко. Русская правда. № 2132. Екатеринославль. 28.2.1914. С. 1.
65. В частности, об этом можно судить, что газета опубликовала весьма положительный отчёт о 2-м съезде русских националистов, организованном Всероссийским национальным союзом 2-5.2.1914 в Петербурге. Со второго съезда русских националистов. Холмская Русь. № 8. Холм. 15.2.1914. С. 5-6.
66. Позиция редакции Холмской Руси по отношению к юбилею Т. Шевченко была опубликована только в начале марта 1914 г. по старому стилю. По старому стилю юбилей Т. Шевченко праздновался не в марте, а в феврале.
67. Юбилей Шевченки. Холмская Русь. № 11. Холм. 9.3.1914.
68. Юбилей Шевченки. Холмская Русь. № 11. Холм. 9.3.1914.