В последнее время можно наблюдать всплеск интереса к исследованиям, связанным с феноменом биографической памяти¹. Поскольку «элементарной единицей» воспроизводства памяти является семья, представляется важным рассмотреть те материально-вещественные знаки прошлого, которые используются членами семьи для воссоздания и переосмысления семейной биографии. Одним из таких материально-вещественных знаков является семейный фотоальбом.

Материалы семейного фотоальбома являются источником самых многообразных данных, среди которых можно выделить информацию о повседневных практиках прошлого, о приватной и публичной сфере, об обычаях и ценностях представителей разных поколений семьи. По мнению В. Нурковой, «становление социально удачливых членов семьи, умалчивание о девиантных судьбах, удостоверение их совместного существования с помощью групповых снимков – вот привычное содержание семейного фотоальбома, основная функция которого заключается в накоплении и стабилизации социального капитала семьи»².

Помимо содержания фотоальбомов, важную роль играет и способ их оформления, а также особенные «ритуалы» демонстрации альбомов (либо отдельных семейных фото) родственникам и знакомым. Таким образом, использование семейных фотоальбомов является одним из механизмов, с помощью которого выстраивается идентичность семьи как межпоколенческого биографического проекта³.

В данной статье мы проанализируем результаты нашего исследования 2009–2011 гг., в котором на материале полуформализованных и нарративных интервью (45 интервью), а также контент-анализа фотоальбомов из архива 15 семей, мы попытались изучить специфику реконструкции семейной биографии представителями трех поколений⁴. Принадлежность альбома к категории семейных архивов обусловливалась наличием снимков, репрезентирующих одновременно несколько поколений.

Фотоальбом как повествование о семейной биографии

Поскольку в центре внимания исследователя оказывается семья как относительно устойчивая малая группа, в анализе семейной истории используется метод биографического интервью. При этом он может дополняться анализом вещей, в нашем случае – фотоальбомов. Разглядывая фотографии, выбирая лучшие снимки, располагая их в альбоме, представители разных поколений, по сути, пишут визуальную историю жизни своей семьи.

Помимо семейных, среди домашних фотоальбомов выделяют (авто)биографические, а также те, которые рассказывают о каком-либо отдельном событии, либо хобби владельца. В настоящее время особенно распространены тематические альбомы, например, свадебные, фотоальбомы путешествий, альбомы «Наш ребенок». Таким образом, альбом может рассматриваться в качестве повествования, которое имеет свое начало и конец, и связывает отдельные моменты в единую историю. Эта связь осуществляется посредством расположения снимков по определенному группировочному принципу (тематика, периодизация, этапы определенного события в жизни владельца и т.д.).

В ходе просмотра семейного альбома, в зависимости от текущей ситуации, может формироваться новый порядок ознакомления со снимками, а из пояснений, сопровождающих просмотр семейных альбомов, можно извлечь уникальную для исследователя информацию. Таким образом, семейный фотоальбом не может быть представлен как «молчаливая биография» семьи 5. Конечно, и при условии отсутствия комментариев семейный фотоальбом содержит в себе ценную для исследователя информацию, однако повествованию альбома свойственна определенная прерывность, разрозненность, поэтому связь снимков постороннему зрителю становится ясна далеко не всегда. Кроме того, известная трудность в исследовании фотоальбомов заключается в том, что информация, заключенная в фотоснимках носит не вербальный, а визуальный характер, в связи с чем встает проблема ее интерпретации.

По нашему мнению, решить эти трудности может помочь использование комбинированной методики, включающей в себя: биографическое интервью, исследовательскую интерпретацию фотографий, демонстрация фотоальбома исследователю с комментариями одного из членов семьи.

Составителями «старых» семейных альбомов, как правило, являются представители старшего поколения. Однако случается и такое, что их внучки проявляют инициативу путем реорганизации и реставрации архивов. За более новые альбомы отвечают чаще всего представители среднего (второго) поколения женского пола, хотя и старшие тоже могут контролировать процесс их пополнения. Самым насыщенным периодом, характеризующимся обилием семейных снимков, в пяти семьях являются последние несколько лет. Связано это, прежде всего, с появлением цифровой техники, позволяющей делать неограниченное количество фотографий.

Стоит сказать и о стадиях семейного цикла, которые в большей степени репрезентированы в домашних фотоальбомах. Как известно, различают стадии проживания семьи со взрослым ребенком, его отделения от родителей и создания собственной семьи, рождение ребенка, его взросление, появление на свет второго ребенка и так далее. Таким образом, шесть ступеней цикла воспроизводства семьи постоянно сменяют друг друга и рано или поздно повторяются. Важно отметить тот факт, что в «старых» семейных альбомах чаще всего репрезентируются такие стадии цикла, как вступление в брак и молодая семья с маленьким ребенком. В то время как в более «свежих» альбомах подробно представлены стадии рождения и взросления ребенка, а также проживания взрослого ребенка с родителями. При наступлении стадии «пустого гнезда», количество семейных фотографий резко снижается, а новых семейных альбомов, как правило, не появляется (если только они не формируются из массива ранее отснятых снимков).

Важным атрибутом семейных фотоальбомов являются нефотографические материалы, которые наряду со снимками помещаются в архивы и служат своеобразным дополнением к ним. Вообще, факт наличия в альбомах пояснительного материала (газетных вырезок, рисунков, стихов и пр.) свидетельствует о желании составителя дополнить визуальный рассказ конкретными «вещественными» и текстовыми доказательствами, документами, оживить повествование, акцентировать внимание на данном развороте альбома. В нашем исследовании нефотографические материалы обнаружены в альбомах пяти семей (письма с фронта, схема родословной, самодельные открытки).

Репрезентация семьи претерпевает изменения с течением времени. В частности, на смену постановочным снимкам портретного жанра приходят спонтанные, которые уже не в такой степени отражают семейные и социальные роли. С появлением доступных цифровых фотоаппаратов и смартфонов начинают формироваться фотоархивы, посвященные отдельным темам – чаще всего путешествиям. В этой связи резко снижается количество снимков, фиксирующих всех членов семьи одновременно, поскольку поездки на «отдых» в основном осуществляются без участия представителей старшего поколения. Единственным поводом их фотографирования остаются застолья и/или визиты на дачу.

Создается обилие автобиографических альбомов, в значительной мере раскрывающих процесс социализации (например, снимки, посвященные последнему звонку в школе или повседневные фотографии, отражающие те или иные формы семейного досуга).

Семейная история глазами поколений

Разбор комментариев к фотоснимкам позволил сделать ряд выводов. В частности, большинство представителей старшего и среднего поколения оказались способными рассказать не только о прямых родственниках, но и о дальних, углубляясь в подробности, в то время как молодежь с трудом называла их имена и ограничивалась общими фразами при описании жизненного пути. В целом же, большая часть семей оказались осведомлены о биографии своей семьи до четвертого поколения. При этом слабая осведомленность старшего поколения напрямую влияет на незнание их детей и внуков: «Мама, она сама толком рассказать не может. Так – о родителях только ее, а дальше уже нет» [Ж., 53 года]. Абсолютное большинство семей с ностальгией вспоминают прошлое, когда все родственники постоянно собирались и по поводу, и без: «…у нас был дом огромный… и мы приходили туда, все, кто что мог – все готовили и свои салаты, и свои пироги… Со своими табуретками… Приходили все туда и было так здорово» [Ж., 44 года]; «Ну народ уже ушел, поэтому те семейные традиции, которые были, ушли вместе с ними» [М., 49 лет].

На вопрос, «С интересом или нехотя Вы слушали рассказы о живших до Вас родных?», большая часть опрошенных давала положительный ответ, отмечая, что это очень интересно и полезно: «Конечно. У меня любимое занятие было в детстве – взять альбомы и всех расспрашивать» [Ж., 20 лет]. В то же время, некоторые респонденты отметили, что не смогли усвоить все детали родительских повествований: «Интересно, но очень как бы старое время – всех не запоминаешь, кто кем являлся и поток новой информации…» [Ж., 20 лет]. Не проявляли интерес и сейчас горячо сожалеют об этом две представительницы старшего поколения и одна среднего поколения: «Мы только сейчас с сестрой своей соберемся и говорим: как же так? Мы не интересовались кто были наши отец, мать… Вот почему мы не интересовались? Или в деревне жили – были не приучены» [Ж., 86 лет]; «Надо было распахивать уши на всех этих семейных посиделках, когда еще дедушки и бабушки были живы. Я так жалею, я столько не знаю» [М., 37 лет].

Если для представителей старшего и среднего поколений важным представляется сам факт передачи семейной истории следующим поколениям («Чтобы все это передавать опять же своим поколениям будущим, своим внукам, правнукам и так далее… Чтобы они знали кто и что за этим стоит» [Ж., 44 года].), то молодежь рассматривает необходимость знания событий из жизни предков с практической точки зрения – с целью учесть их опыт и не повторить ошибок («Это как прочитать книгу. Ты просто узнаешь чью-то историю, и ты можешь из нее извлечь свои уроки. Можешь что-то улучшить в своей жизни или избежать каких-то ошибок» [М., 19 лет]).

Анализ полученных биографических повествований позволил нам сделать ряд любопытных наблюдений. Представители младшего поколения при рассказе о себе в большинстве случаев ограничивались перечислением основных дат и их краткой характеристикой, представляя историю своей жизни в качестве независимой, не связанной с биографией семьи, но с указанием так называемых обрядов перехода (поступление в детский сад, школу, институт, вступление в брак).

Среднее поколение в процессе рассказа о своем жизненном пути часто переходило к озвучиванию событий, входящих в биографии их родителей, а иногда и бабушек, дедушек. Как правило, это касалось описания места жительства, их профессий, историй знакомств с будущими супругами и создания собственных семей. Например, одна из респонденток постоянно делала акцент на социальном статусе и материальном положении ее родных, начиная с бабушки и заканчивая собственной семьей: «... бабушка, ее семья – они всегда жили бедно. Вот мама уже нет, а бабушка с дедушкой…  Хотя дед у меня занимал очень высокий пост <…> зам начальника планово-финансового отдела области» [Ж., 49 лет].

Описывая свою жизнь, среднее поколение абсолютно всех семей вспоминает время пионерских лагерей, комсомольских мероприятий, постоянных встреч с друзьями и отдых в деревне у бабушки. Именно в такие моменты, когда в биографиях большинства семей встречаются схожие строки, когда события общественного масштаба существенным образом отражаются на судьбах людей, индивидуальная память становится частью исторической памяти. То же самое касается и повествований представителей старшего поколения о Великой Отечественной Войне, периодах оккупации, эвакуации, коллективизации. Ни одна семейная хроника, ни один рассказ о прожитой жизни не обходится без описания подобных событий пожилыми людьми: «А как мы убегали, когда деревня горела, мать нас схватила и бежать. А куда бежать? До Дона бежали. Вся деревня бежала» [Ж., 76 лет].

Война является значимой вехой в жизни старшего поколения, поэтому, рассказывая о себе, его представители подробно описывают все, что происходило с их семьей в тот период. При этом довольно часто они начинают свое повествование именно с родителей, их биографии и плавно переходят к рассказу о своем жизненном пути. Отметим, что в повествованиях представителей третьего поколения всегда находит отражение описание профессионального пути и делается акцент на выслуге лет: «...проработала 50 лет. Вот мой стаж. Во время работы я получала только одни благодарности… Как какие праздники – всегда меня награждали» [Ж., 86 лет].

Анализ нарративов о фотографиях

В ходе нарративного блока интервью мы предлагали выбрать любимые фотографии из семейного альбома. Как следует из ответов, основной критерий «любимого фото» оказался общим для нескольких поколений – это ценность присутствия на фотографии всех членов семьи. Однако встретились и такие критерии, которыми руководствовались отдельные поколения. Например, для пожилых людей оказались важны снимки, репрезентирующие их родителей, а также времена их молодости. Среднему же поколению нравится смотреть на самих себя в детстве, а также любоваться красотой деревенских пейзажей, природы времен летних каникул у бабушки. В свою очередь, молодежь испытывает удовольствие от просмотра снимков, отображающих красивые платья, прически или предметы интерьера. Одновременно для представителей второго и третьего поколений любимыми стали фотографии, на которых изображены их дети.

Если говорить о вербализации снимков молодежью, то именно их сопроводительное повествование носит более подробный характер, и это вполне объяснимое явление. В особенности если это касается снимков и воспоминаний о событиях, участником которых был и он сам наравне с его родными: «… мы с родителями вокруг елки: я, мама, бабушка, кошка наша. Я очень люблю эту фотографию, потому что это было как раз дело перед Новым годом, и мы все встретились… я очень люблю своих родителей… очень соскучилась по ним, давно не виделась, и вот мы сделали фотографию перед Новым годом. И все обменялись подарками, ну и очень теплые впечатления, очень теплые чувства остались, когда я смотрю на эту фотографию» [Ж., 21 год].  Таким образом, мемориальная реконструкция содержит в себе не только описание чувств и эмоций на момент фотографирования, но и те переживания, которые девушка испытывает сегодня.

Ввиду отсутствия у молодежи воспоминаний, основанных на личном опыте общения с этими близкими, младшее поколение уделяет значительное внимание описанию самого снимка, деталей и, конечно, использует сведения, полученные из рассказов кого-то из членов семьи (чаще всего бабушек и мам). Довольно часто представители младшего поколения, описывая снимки, делают уточнения, пытаясь ввести в курс дела слушателя-интервьюера. Чаще всего они не называют имен, а сосредотачиваются на семейном статусе изображаемых: «Это бабушка по папиной линии, эта – по маминой, мама и я, фотографировал, соответственно, папа» [Ж., 19 лет].  

Важно отметить, что вне зависимости от принадлежности к тому или иному поколению, комментируются в первую очередь биографически насыщенные фотографии. Однако и такие снимки провоцируют рассказывание историй только тогда, когда вызывают эмоциональный отклик. Например, такое описание семейному снимку дала представительница младшего поколения: «все в сборе: прабабушка, бабушка, прадед… ну я всех знаю, кроме женщины в платочке белом. И в фуражке кто-то… Это они в деревне. Мама рассказывала, что рядом с нашим домом жили еще … одна из сестер прабабушки и другие сестры... В. – предводительница. Самая старшая и самая строгая из сестер... Ну вот третий слева, кстати, это вроде бы сын Л. Л. – одна из сестер прабабушки. Про прадеда забыла сказать – он был рукастый, сам строил все, папа рассказывал, как они вместе крышу стелили» [Ж., 21 год]. Этот нарративный отрывок наглядно демонстрирует все присущие молодым людям особенности реконструкции семейной памяти. Описание персоналий снимка является довольно насыщенным за счет воспроизведения рассказов родных («мама рассказывала», «папа говорил»). Некоторые же из присутствующих на фотографии все же остаются незнакомыми для представителей молодежи. Пробелы в знаниях респонденты маскируют путем повествований о собственных воспоминаниях и впечатлениях, связанных с тем или иным родственником, вдаваясь в детали. При перечислении фигурантов снимка молодые люди подробно описывают родственные связи, место съемки, ориентируясь при этом на слушателя, не посвященного в семейную историю.

Для представителей среднего поколения характерно описание собственных воспоминаний (по большей части детских), связанных с изображенными на фотоснимках родственниками. При перечислении они часто прибегают к уточнению кровно-родственных связей и имен в уменьшительной форме. Для них, как и для молодежи, типичны пробелы в знаниях, в которых они не спешат признаваться, поэтому они делают предположения в ходе интервью. Кроме того, представители среднего поколения также нередко используют фрагменты из повествований их родителей, бабушек и дедушек.

Интересными являются эмоции, сопровождающие просмотр семейных снимков молодежью. Трое представителей младшего поколения сказали об интересе: «Даже не верится, что сотни лет назад кто-то другой жил, какие-то родственники твои. Одни даже жили в крепостном праве – тоже ведь ты в учебниках по истории проходил… Интересно, конечно, все это» [Ж., 19 лет]. Иногда представители молодого поколения говорили и о зависти к семейным традициям прошлого, признавая факт разрозненности в современных семьях: «Честно говоря, завидую, потому что такие дружные все были… Мне кажется, сейчас такого нет» [Ж., 19 лет].

Фотоальбом как хранилище семейной памяти

Мы выявили несколько наиболее распространенных функций, которые выполняют семейные фотоальбомы: это функции документирования семейной истории и ее ретрансляции следующим поколениям, а также сплочение членов семьи (как визуально, так и фактически, в процессе совместного просмотра). Говоря о функциях семейных фотоальбомов, респонденты чаще всего упоминали понятие семейной памяти: «все-таки это память, эта фотография, она запечатлела кусочек жизни, которая уже была… это память, это история, это то, что нужно сохранить… можно забыть что-то, а на фотографию посмотришь – вспомнишь» [Ж., 48 лет]. Одна из представительниц младшего поколения назвала альбом инструментом социализации: «Например, когда я была маленькая, я помню, как нас сажали и показывали фотографии»  [Ж., 19 лет].

Все чаще представители молодого поколения практикуют размещение семейных снимков на компьютере, создавая виртуальные альбомы-папки, тем самым ограничивая доступ к ним со стороны пожилых людей и некоторых представителей среднего поколения: «Я до сих пор обращаюсь к дочери, чтобы она сделала нормальные фотографии, чтобы их можно было поместить в фотоальбом» [Ж., 44 года]; «выбрала, какие фотографии получше, которые я считаю нужно распечатать» [Ж., 48 лет].

Заключение

Таким образом, семейный альбом является особым источником данных о выстраивании межпоколенческого биографического проекта. Биографическое интервью с использованием фотографий позволяет раскрыть не только исторический контекст создания снимков, но и смыслы, вкладываемые в изображения разными членами семьи, выявить различия, динамику в их восприятии и, тем самым, определить эффективность протекания процесса ретрансляции семейных ценностей из поколения в поколение.

Результаты нашего исследования позволили сделать определенные выводы о содержании семейных фотоальбомов, а также об особенностях реконструкции семейной биографии. Источником информации и биографии семьи, как правило, служат рассказы представительниц женского пола (мамы, бабушки, реже – другие родственницы женского пола). Ключевые изменения в репрезентации разных поколений связаны с такими характеристиками, как содержание фотографий (переход от постановочных снимков к бытовым; уменьшение количества фотографий, где изображены все члены семьи; появление «тематических» подборок или альбомов), отражение семейных и социальных ролей (переход от снимков старших поколений, где роли подчеркиваются одеждой и расстановкой участников, к снимкам, связанным с процессами социализации; сосредоточение на стадиях взросления детей), оформление альбомов (от торжественных альбомов с подписями и дополнительными материалами у старшего поколения – к минимализму у представителей последующих поколений).

Особенности восприятия истории семьи связаны с величиной мемориального багажа каждого члена семьи. Если представители старшего поколения при реконструкции семейной биографии пользуются собственными воспоминаниями, то для детей и внуков эти же события чаще всего предстают в качестве конструкта: это уже не часть собственной биографии, а часть истории.

В целом, домашние фотоальбомы не утрачивают своей роли, несмотря на появление их электронных аналогов. Цифровые снимки, пусть и не в полном объеме, но распечатываются, а старые альбомы бережно хранятся молодежью и нередко подвергаются реставрации по их инициативе.

Анна Стрельникова – кандидат социологических наук, доцент Российского государственного гуманитарного университета, доцент Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший научный сотрудник Института социологии Российской академии наук (г. Москва), astrelnikova@hse.ru

1. См., например: Власова Т. Рассматривание, рассказывание, припоминание: нарративизация содержания семейных фотоальбомов // Визуальная антропология: новые взгляды на социальную реальность / Под. ред. Е. Р. Ярской-Смирновой, П. В. Романова, В. Л. Круткина. – Саратов: Научная книга, 2007. – С. 326–348; Здравомыслова Е., Ткач О. Генеалогический поиск в современной России: реабилитация «истории» через семейную «память» // Ab Imperio. – 2004. – № 3. – С. 383–407; Иванова М. Семейные фотографии как инструмент выстраивания фамильного биографического проекта // Социальная реальность. – 2008. – №2. – С.205–222; Семенова В. Социальный портрет поколений // Россия реформирующаяся. – М., 2002. – С. 27–46; Шуман Г., Скотт Ж. Коллективная память поколений // Социологические исследования. – 1992. – № 2. – С. 47–60; Круткин В. Антропологический смысл фотографий семейного альбома // Журнал социологии и социальной антропологии. – 2005. – Т. 8. № 1. – С. 171–178.
2. Нуркова В. Зачем нужна семейная мифология // Русский репортер. Архив данных. http://www.rusrep.ru/2008/42/qa_nurkova/
3. Иванова М. Семейные фотографии как инструмент выстраивания фамильного биографического проекта. – С. 205.
4. Автор выражает свою признательность Е. В. Васильевой, совместно с которой проводилось данное исследование.
5. Власова Т. Рассматривание, рассказывание, припоминание. – С. 327.