В случае с современной белорусской и литовской гуманитаристиками такими языками выступают русский, польский и английский. Русский пока ещё остаётся основным языком для такого обмена как бы по иннерции — в связи с его значением в Беларуси, а также с различными факторами сохранения его в научной среде Литвы. Большинство исторических источников по истории обеих стран (особенно XIX века и второй половины ХХ века) было написано на русском, поэтому знание этого языка историками необходимо, кроме этого практически всё старшее и среднее поколение историков свободно пишет и общается на этом языке. Польский язык выступает в похожей роли — большое количество источников и научных работ по всем периодам пришлого написано на польском, литовские учёные очень интенсивно общаются с польскими коллегами, проводятся различные форумы, издаются совместные работы. Английский язык стал таким посредником лишь в последнее время в связи с усилением его влияния и потребностью трансляции научных знаний в англо-американскую историографию. В случае с белорусской научной средой доминирует в таком общении русский язык, но для специалистов по истории Великого княжества Литовского или истории XIX века немалое значение имеет и польский. Английский в силу самых различных причин пока ещё не стал «само-собой разумеющимся» языком для белорусских интеллектуалов, но для части молодого поколения он уже выступает посредником в приобщении к историографическим традициям других стран, и в том числе и Литвы.
Какое тогда значение белорусского и литовского языков в этом случае? Белорусских учёных, знающих литовский язык на должном уровне очень мало, хотя потребность в его знании для хотя бы части специалистов очевидна. Для литовских интеллектуалов понимание белорусского в случае знания русского и польского сильно облегчается, но также является определённой проблемой. В этом случае вопрос взаимных переводов с этих языков становится необходимостью. Это не связано лишь с собственно пониманием написанного, но и с пониманием традиции историографии соседнего народа. Разница в трактовке целых эпох совместного прошлого очевидна и для понимания «Другого» качественный перевод текста является отправной точкой в успешной дискуссии. Для белорусского языка наличие качественного перевода с литовского является также признаком развития и востребованности белорусского для аудитории. Не все работы с литовского переводятся на русский или английский (хотя в случае с английским эта тенденция сейчас усиливается), к тому же не все вопросы белорусско-литовского прошлого интересны для читателей вне этих двух стран. Переводы с белорусского на литовский остаются открытой проблемой: как правило это статьи, в случае с работами по филологии их наверняка больше, чем по истории.
В последние годы белорусские негосударственные издательства весьма активно выпускают книги по истории, переведённые с литовского. Как правило, это работы, написанные в последние 20 лет, отражающие изменения в литовской мысли и связанные тематически с вопросами совместного прошлого. Хорошим примером может быть книга Эдмундаса Гимжаускаса «Белорусский фактор при формировании литовского государства в 1915-1923 гг. » (Беларускі фактар пры фармаванні літоўскай дзяржавы ў 1915-1923 гг., Беласток-Вільня, 2012), которая выдержала уже два издания (в 2012 и 2013 годах). Также стоит отметить переводы книг Мечисловаса Ючаса (Грунвальдская бітва, Вільня-Беласток, 2010), Римвидаса Пятраускаса (Літоўская знаць у канцы XIV – пачатку XV стагоддзя, Вільня-Беласток, 2014) и значительного количества статей литовских авторов. В Литве также издаются научные работы на белорусском языке - отличным примером может служить монография Лилии Плыгавки о современном состоянии белорусского языка в Литве в социокультурном плане (Беларуская мова ў Літве: сацыякультурны і лінгвістычны аспекты, Вільня, 2009).
Кроме востребованности работ историков важным элементом такого взаимодействия является перевод источников. Антология литовской политической мысли конца XIX — начала ХХ века, изданная совместными усилиями Института политических исследований «Палітычная сфера», Университетом Витовта Великого в Каунасе и Институтом Великого княжества Литовского (Каунас) является не только удачным примером сотрудничества, но и хорошим толчком для дальнейших сравнительных исследований.
В первую очередь стоит отметить, что для изучения белорусского национального движения конца XIX — начала ХХ века в последнее десятилетие важно не только понимание самого белорусского национализма, но и его контекст — национализмы в странах Восточной и Центральной Европы. Литовское движение и его очевидное влияние на белорусское в этот период выступают одним из важнейших факторов. Для понимания процессов в литовском национальном движении необходимо знать первоисточники и эта публикация заполняет очень существенную лакуну.
Кроме того, опираясь на тексты антологии можно изучать собственно литовское движение в указанный период (уже без специального сравнения), что может способствовать становлению изучения Литвы модерного периода в белорусской научной мысли. Вероятно, что книга может быть посредником для изучения литовского национального движения также учёными из других стран, которые знаю белорусский язык (или по крайней мере его понимают).
Жанр антологии весьма своеобразен. Следует выбрать подходящие тексты из зачастую большого их количества, необходимо их удачно отредактировать и логично разместить в книге и снабдить её соответствующими дополнительными данными — указателями, сведениями об авторах и издании. Составителем антологии стал Андрей Казакевич, а научным редактором и автором вступительной статьи «Литовская политическая мысль на изломе XIX и XX веков» — Томаш Блащак. Переводили тексты на белорусский Алесь Микус, Юрий Унукович, Вадим Вилейта «и другие» (в данном случае не хватает указания, кто эти другие).
Составитель и научный редактор антологии собрали под одной обложкой 30 текстов самого различного характера — научные, публицистические статьи, программы политических партий, обращения, воззвания и декларации. Тексты разделены на пять частей, озаглавленныех следующим образом — предпосылки национальной идентичности: фольклор, история, язык; идея нации и массовая печать; начало национального возрождения и формирование этнокультурного сознания; литовское политическое движение: первые партии; идея автономии и государственности. В приложении размещены краткие биографии всех авторов приведённых текстов, информация о географических объектах, личностях и организациях, которые упоминаются в текстах, именной и географический указатели. Наличие такого справочного аппарата значительно облегчает чтение и дальнейшее использование текстов, сведения о первоначальной публикации приведены в начале каждого текста.
Антология включает работы выдающихся литовских политических, общественных и культурных деятелей, имена которых тесно связаны с возрождением литовского народа и становлением литовской политической нации — Симонаса Даукантаса, Мацея Волончевского (Мотеюса Валанчюса), Пятраса Вилейшиса, Йонаса Басанавичуса, Йонаса Шлюпаса, Винцаса Кудирки, Йонаса Тоторайтиса. Юозаса Тумаса-Вайжгантаса, Адомаса Якштаса, а также программы политических партий и декларации. Характер этих текстов самый различный — от кратких очерков истории, фольклористики и воззваний собирать этнографические материалы и сохранять свой язык (особенно во второй половине XIX века) до проектов и документов политического характера, отстаивающих идею литовской государственности. Составители не только обратили внимание на важные тексты для разных этапов, но и постарались отметить также те, вызывающие дискуссии между белорусскими и литовскими интеллектуалами. Особенно интересными в этом смысле являются тексты Пятраса Вилейшиса «Прошлое Вильнюса» (1893 г.) и Адомаса Дамбраускаса-Якштаса «Где находится центр сегодняшней Литвы — в Каунасе или в Вильнюсе?» (1907 г.).
Для формирования модерной литовской нации важнейшими датами имперского периода истории были 1863 г. - Январское восстание на землях Польши, Литвы и Беларуси и 1883 г. - начало издания Йонасом Басанавичусом газеты «Aušra» и часть текстов связана непосредственно с этими событиями. Завершает антологию текст декларации независимости Литвы 16 февраля 1918 года.
Как отметил редактор книги Томаш Блащак, в антологии собраны тексты людей, непосредственно влиявших на формирование современного понимания литовской нации. Переводчики, составитель и редактор особое внимание обратили на языковую составляющую — отдельно обозначены основные проблемы перевода различных терминов, личных имён и географических объектов с литовского на белорусский, сохранены традиционные для белорусского языка наименования, зачастую некоторые термины в текстах даются с указанием их литовского оригинала в скобках. Стоит обратить внимание на большую работу проделанную коллективом издателей и их хорошие знания исторического контекста и языков.
Для многих белорусских интеллектуалов пример литовского движения выступает зачастую в несколько митологизированной форме — как очень удачный пример перевоплощения этноса в современную нацию, который был лишён сильных идейных и социальных споров и конфликтов. Статьи Йонаса Тоторайтиса и Юозаса Тумаса-Вайжгантаса о Виленском сейме (съезде литовцев) в конце 1905 года показывают далеко не идиллический образ первого публичного собрания представителей литовского народа. Собрание было полно споров, зачастую скандального характера и показало массу противоречий в литовском национальном движении. По большому счёту в белорусском движении также была масса подобных ситуаций, которые при этом часто трактуются как пример слабости или недоразвитости. Изучение литовского примера в данном случае не только полезно, но и позволяет избавится от такого рода «интеллектуальных комплексов», а также даёт необходимые аргументы в спорах вокруг тезиса о слабости или «безжизненности» белорусской нации.
В антологии есть небольшие недочёты и пропущенные корректором моменты, как например очевидная описка с датами Январского восстания (с. 14) или недостаточно точное раскрытие проблемы тезиса о славизации населения Виленского края (с. 19-20). Но в целом книга заслуживает большого внимания, не только со стороны белорусского читателя, но и всех специалистов, изучающих национализмы в Восточной и Центральной Европе. Наличие справочного аппарата, внимательное отношение к источникам и их переводу, внимание к контексту эпохи также являются позитивными моментами. Остаётся только сожалеть, что тираж антологии только 200 экземпляров, хотя в современной ситуации это наверняка и не так мало.
Андрей Тихомиров